Теперь мы можем ясно увидеть, чем гипермодерн отличается от модерна (в понимании Старобинского, основанном
на творчестве Бодлера). Гипермодерн не является исчерпывающим, но касается лишь конкретной современности. В модерности бодлеровского пейзажа, напротив, все перемешивается и держится друг за друга: шпили и трубы являются «мачтами города». Наблюдатель модерна созерцает чередование старого и нового. Гипермодерн, в свою очередь, превращает старое (историю) в специфическое зрелище наряду с любыми другими экзотизмами и местными частностями. История и экзотизм играют в нем ту же роль, что и цитирование в письменном тексте: роль, с замечательной ясностью
демонстрируемую в каталогах современных турагентств. В
не-местах гипермодерна всегда находится место (на витрине, на афише, по правому борту самолета, слева от автотрассы) «достопримечательностям», представленным как таковые: ананасы из Кот-д’Ивуар; Венеция – город дожей; крепость Танжера; Алезия. Они не производят никакого синтеза, ничего не вбирают, но лишь позволяют на период проезда сосуществовать отдельным индивидуальностям, похожим друг на друга и безразличным друг к другу.
- Не-места. Введение в антропологию гипермодерна, Марк Оже
5 October
1
Находясь под постоянной атакой образов, которыми наводняют пространство коммерческие, транспортные и торговые институты, пассажир не-мест получает одновременно опыт вечно длящегося настоящего и встречи с самим собой. Встреча, идентификация, образ: это он – этот элегантный сорокалетний мужчина, наслаждающийся неописуемыми удобствами под внимательным взглядом блондинки-стюардессы; это он – этот уверенный в себе водитель, ведущий
свой турбодизель по неведомым тропам Африки; и этот мужественный мачо, на которого с вожделением смотрит женщина, привлеченная «диким» ароматом его туалетной воды, – снова он. Эти приглашения к самоидентификации, по существу, являются мужскими, поскольку идеал «я», распространяемый ими, по сути своей мужской – так, деловая
женщина или уверенная женщина-водитель предстают как
обладательницы «мужских» черт. Тон и образы естественно
меняются в менее престижных местах, таких как супермаркеты, посещаемые преимущественно женщинами. Тема равенства (вплоть до стирания различий) здесь раскрыта с обратно-симметричных позиций: современные отцы, как пишут «женские» журналы, интересуются ведением хозяйства
и уходом за младенцами.
…
Искушение нарциссизмом здесь тем более притягательно, что оно, по-видимому, выражает общий закон: чтобы быть собой, поступайте как все. С другой стороны, как и всякая космология, эта новая космология производит эффекты узнавания.
В этом и состоит парадокс не-места: чужестранец, потерявшийся в незнакомой стране (случайный приезжий), способен ориентироваться только в анонимной среде автотрасс, сервисных автостанций и заправок, супермаркетов и сетевых гостиниц.
- Не-места. Введение в антропологию гипермодерна, Марк Оже
свой турбодизель по неведомым тропам Африки; и этот мужественный мачо, на которого с вожделением смотрит женщина, привлеченная «диким» ароматом его туалетной воды, – снова он. Эти приглашения к самоидентификации, по существу, являются мужскими, поскольку идеал «я», распространяемый ими, по сути своей мужской – так, деловая
женщина или уверенная женщина-водитель предстают как
обладательницы «мужских» черт. Тон и образы естественно
меняются в менее престижных местах, таких как супермаркеты, посещаемые преимущественно женщинами. Тема равенства (вплоть до стирания различий) здесь раскрыта с обратно-симметричных позиций: современные отцы, как пишут «женские» журналы, интересуются ведением хозяйства
и уходом за младенцами.
…
Искушение нарциссизмом здесь тем более притягательно, что оно, по-видимому, выражает общий закон: чтобы быть собой, поступайте как все. С другой стороны, как и всякая космология, эта новая космология производит эффекты узнавания.
В этом и состоит парадокс не-места: чужестранец, потерявшийся в незнакомой стране (случайный приезжий), способен ориентироваться только в анонимной среде автотрасс, сервисных автостанций и заправок, супермаркетов и сетевых гостиниц.
- Не-места. Введение в антропологию гипермодерна, Марк Оже